Название: Тьма
Авторы:  Инле и  Мастер Тишины
Бета:  alada
Размер: мини, 1811слов
Пейринг/Персонажи: Натсуно, Тору
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Натсуно не хочет умирать, а Тору уверен, что никогда не убьет. Тьма все меняет.

«Они придут, сегодня. Именно сегодня», – думал Натсуно, лежа в кровати. Время уже давно перевалило за полночь, и темнота плотным покрывалом окутала деревню. Эта тьма стремилась проскользнуть в дом и поглотить его сердце. Она не знала преград. Он чувствовал это, глядя на закрытое окно и осознавая, что его отец – глупец, продолжающий оставлять двери незапертыми после всего, что случилось в деревне.
Снаружи раздались тихие шорохи. Если не прислушиваться, не заметишь. Это могла быть Мегуми или тот парень, которого Натсуно пытался убить сегодня утром. В любом случае они легко могли войти в дом, а у него были только гаечный ключ, самодельное распятие для защиты и слабая надежда на то, что это может сработать. Он немного знал о вампирах, несколько месяцев назад они были для него лишь глупой местной легендой.
Звук чужих шагов стал отчетливее. Натсуно непроизвольно представил, как незнакомец прошёл от окна его спальни к противоположной стене дома, до самого входа. Как кто-то зашел, осторожно поднялся по лестнице, стараясь не скрипеть половицами, и замер у самой двери его комнаты. Происходящее казалось повторением ночного кошмара, который Натсуно видел в доме Тору. Он помнил Мегуми и ее улыбку, превращающуюся в оскал, а еще свой ужас. Невозможный и ни с чем несравнимый страх, сковавший его в ту ночь и лишивший возможности двигаться. Оставалось только наблюдать, как Мегуми подходит к спящему Тору, с наигранной заботой поправляет одеяло и смыкает клыки на его шее. Это был просто страшный сон, но потом он проснулся, и Тору умер по-настоящему.
Дверная ручка с тихим скрипом сделала несколько оборотов. Кто бы это ни был, он не спешил войти.
– Трус, – обругал себя Натсуно и до боли сжал пальцы на гаечном ключе. – Жалкий трус!
Единственное, в чем он сейчас был уверен, так это в том, что хочет жить. Неважно как: вместе с родителями, которые до сих пор не решились пожениться, в этой маленькой деревушке или в городе – главное жить. Он не похож на всех этих сельчан, уверенных в собственной безопасности, обманывающих себя и ожидающих гибели подобно стаду овец, отправленных на бойню. Его жизнь дорого обойдется этим тварям.
Занятый своими мыслями, Нацуно не сразу осознал, что ощущение чужого присутствия исчезло. Он нерешительно поднялся с кровати и подошел к двери. Замер возле нее на мгновение, а затем открыл. Коридор был пуст. Еще никогда собственное одиночество не приносило ему такого облегчения. Может, вампиров что-то остановило, а может, их здесь просто не было.
Стук в оконную раму раздался совершенно неожиданно.
– Натсуно, открой. Это я – Тору.
Тору…

***
– Эй, Натсуно. Ты чего сегодня такой хмурый? – спрашивает Тору.
– Какая разница.
– Как это «какая»? Я же твой друг, а друзья должны заботиться друг о друге.
Тору выглядит немного удивленным. Для него это очевидная истина, он не верит, что бывает иначе. Его улыбка очень искренняя, а взгляд светлых глаз выдает неподдельное беспокойство. Он и вправду готов все бросить и отправиться решать любые проблемы Натсуно. Странный парень, но его все любят. Наверное, что-то скрыто в нем самом, словно свет, к которому все тянутся. Он – настоящий…
– Плохо спал, - наконец отвечает Натсуно.
– Давай починим твой велосипед и съездим к источнику.
– Зачем?
– Местные верят, что его вода восстанавливает силы. Глядишь, она и характер твой смягчит.
Тору смеется и Натсуно не сразу замечает, что тоже улыбается. Впервые после переезда из города.

***
«Это невозможно», - подумал Натсуно, цепляясь за это утверждение изо всех сил.
Гаечный ключ вывалился из рук, с глухим стуком упав на пол. Он не должен был подходить к окну, но ноги сами помимо воли вели его туда. Он не должен был открывать ставни и подвергать себя опасности, но ночной свежий воздух уже заполнял комнату. Он не должен был видеть здесь этого человека, но увидел…
– Это я, Натсуно.
Такой тихий и такой знакомый голос. Тору почти не изменился: его светлые волосы все так же растрепаны, одна штанина испачкана в земле, а ворот рубашки вздернут. На секунду Юки готов был поверить, что его друг никогда не умирал, но спустя мгновение заметил взгляд, наполненный неутолимой жаждой, и мертвенно-бледное лицо, на котором не было и тени прежней улыбки.
– Не подходи! – почти прокричал Тору, когда Натсуно попытался перелезть через подоконник. – Только не подходи, – уже тише повторил он. – Ты знаешь, зачем я пришел. Они приказали мне. Ты стал для нас угрозой.
Мысли метались, как потревоженные летучие мыши, и Натсуно понял, что окончательно запутался. Шики – его враги. Но вампиры укусили Тору, который умер и стал одним из них. Он не может быть врагом. Только не он.
– Ты убьешь меня?
Собственный голос прозвучал отстранено. Несколько минут назад Натсуно готов был на все, защищая свою жизнь. Кажется, это было очень давно.
– Не знаю.
Его ответ уже не имел никакого значения. Натсуно покинул призрачную защиту своего дома, поверив, что его друг не способен на убийство. Глаза Тору стали абсолютно черными, а все чувства Натсуно кричали о грозящей опасности.
– Пей, – более уверенно сказал Юки и одернул рукав рубашки. – Мы сможем найти выход, как всегда. Помнишь? Только не убивай никого больше.
Ни один из них не пошевелился. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Тору сделал первый шаг. Он шел медленно, не сводя глаз с Натсуно, и абсолютно бесшумно, проявив наконец свои вампирские способности. Так хищник приближается к своей добыче, не спеша, уверенный в том, что жертва обречена. Видеть Тору таким было почти физически больно, но впереди его ждала еще большая боль. Он закрыл глаза и больше ни о чем не думал. Плечи сжали чужие руки, лишая возможности передумать и сбежать, а на лицо упало несколько холодных капель. Странно, ведь дождя не было.
– Убей меня, – попросил Тору.
От неожиданности Натсуно открыл глаза. Его друг плакал.

***
– Ты слышал о смерти трех человек в Ямаири?
– Да, и что?
– Как «и что»? Это ведь так ужасно. Нет ничего ужаснее смерти.
Тору в очередной раз перечитывал заметку об убийстве в местной газете.
Жестокое убийство…
Невыясненные обстоятельства…
Нет свидетелей…
Все это было давно знакомо Натсуно. Такие заметки в городских газетах не редкость, и со временем перестаешь обращать на них внимание, какими бы страшными ни были события. В любом случае, это были незнакомые люди.
– Здесь написано, что все они были старыми, - глядя через плечо Тору в газету, заметил Юки.
– Но от этого они не перестают быть людьми, - голос Тору впервые звучал так серьезно.
– Неважно, молодые или старые, больные или здоровые. Убийство ничем нельзя оправдать.
– А если от этого зависит твоя жизнь?
– Она будет немного стоить, если я не смогу найти другой выход.

***
– Убей меня, – повторил Тору. – Отруби голову или воткни кол в мою грудь. Это точно сработает.
– Прекрати, – закричал Натсуно, сбросив с плеч ледяные руки. – Хватит изображать из себя живого. Раз уж стал вампиром, то и веди себя соответственно.
– Я прошу тебя. Я ведь уже умер.
Шики во всем походил на его друга, но все же был мертв. В любом случае, Натсуно не смог бы этого сделать:
– Нет, Тору. Я не буду... Почему нельзя жить в мире? Многие доноры каждый день сдают свою кровь, вам не обязательно убивать, чтобы питаться. Люди могут поделиться с вами.
Собственная ложь казалась еще чудовищней, чем убийство, но Натсуно не мог поступить иначе. Тору был его единственным другом. Все счастливые воспоминания об этой деревне были связаны с ним. Его многие любили, на его похоронах все плакали искренне. Тору не заслужил такой смерти. Никто не заслужил.
Тору тоже почувствовал эту ложь.
– Нет, обязательно. Ты ничего не понимаешь. Значит, для меня больше не осталось надежды,
– упавшим голосом сказал он, скрываясь во тьме леса.
От собственной беспомощности хотелось убежать. Натсуно не мог убить Тору, не мог его спасти, он мог только бежать вслед за ним. Бежать, не разбирая дороги, не обращая внимания на еловые ветки, больно бьющие по лицу и цепляющиеся за одежду. Бежать от дома и всей этой проклятой деревни, вместе с Тору.
Натсуно не помнил, сколько прошло времени, и давно потерял Тору из вида. Но отчаянное упорство гнало его дальше, пока он не выбрался на более светлую поляну. На ней около мертвого тела сидели двое вампиров. Должно быть, они были жителями деревни, как и лежащая перед ними женщина. Сердце у Натсуно упало и замерло от ужаса. Он инстинктивно сделал шаг назад, но было слишком поздно.
– Смотрите, еще один. Нам сегодня чертовски везет! – сказал один из них.
Их одежда была перепачкана землей, она же была под ногтями их пальцев, но самым ужасным был запах. Чудовищный могильный запах бил в ноздри и заставлял содрогнуться.
– Тору, – одними губами прошептал Натсуно.
– Смотрите, дружка своего зовет? Зови громче, мы сегодня голодные.
Вампиры откровенно потешались над ним. Надежды на спасение не было.
Холодные руки вцепились в запястья, и невыносимая боль разлилась по всему телу, затуманив сознание. Натсуно пытался вырваться, но силы стремительно покидали его, и он уже ничего не мог сделать.
«Смерть действительно ужасна, кем бы ты ни был – молодым или старым, богатым или бедным, больным или здоровым», - вспомнились ему слова Тору и, умирая, он был с ними согласен.

***
Чей-то крик раздался далеко позади. Бредущий по лесу Тору его услышал. Он замер в ожидании, но ночную тишину больше ничто не нарушало.
Тору сделал еще несколько шагов, но необъяснимое чувство тревоги гнало его назад, к тому дому, к Натсуно. Это ведь не мог быть он?
Этой ночью много вампиров вышло на охоту, и с каждым днем их становится все больше. Какое ему дело до чьей-то жертвы. К тому же, скоро рассвет, а его силы на исходе. Он совершенно не хотел поворачивать назад, но повернул. Тенью мелькая между деревьев, Тору уловил слабый аромат свежей крови. Этот запах дурманил голову и неудержимо гнал вперед. Быстрее, еще быстрее. Просвет между деревьями, поляна и мертвое тело. Или не мертвое?
От него исходило слабое тепло, и грудь едва заметно вздымалась при дыхании. Это был Натсуно. Его бледная кожа резко выделялась в ночной темноте, а вид безжизненных глаз леденил душу.
– Натсуно, – не веря своим глаза, прошептал Тору.
Он видел укусы на теле, и воображение услужливо подсказывало ему, как чужие клыки рвали кожу, как кровь медленно вытекала из ран. Этого не могло случиться, но резкий запах свежей крови говорил об обратном.
– Натсуно! – звал его Тору, в отчаянии обхватив голову руками. – Кто-нибудь, помогите!
Тору осторожно обнял своего бывшего друга и заплакал, уткнувшись в его волосы. Он чувствовал запах Юки, но аромат крови был намного сильнее.
– Этого не может быть! Ты должен был бежать быстрее. Это все из-за тебя. Все!
Тору повторял эти слова, но они казались ему бессмысленными.
Это просто не мог быть Натсуно. Он не мог лежать у него на руках, как тряпичная кукла. Наверняка, он сейчас дома. Он никогда бы не умер вот так.
– Мы найдем выход, обязательно, – шептал Тору.
Тело в его руках как будто потеплело, он чувствовал, как слабо бьется жилка на шее. Невыносимо было видеть, что случилось с его другом, но еще невыносимее было чувство собственного голода.
– Мы убежим вместе. Мы навсегда уйдем из этой деревни, и никто ни о чем не узнает. Все будет, как ты хочешь.
С каждой секундой жажда становилась сильнее, и он не мог ей больше сопротивляться. Тору прижался губами к незащищенной шее, чувствуя, как клыки впиваются в кожу и одурманивающий вкус крови разливается на языке. Это было прекрасно. Ему показалось, что Натсуно едва заметно вздрогнул, но он уже не мог остановиться. Перед ним расстилалась черная бездна. Безграничная и непреодолимая.
И тьма поглотила его.

Название: С кем остаются красивые девушки
Бета:  Heine Rammsteiner и  alada
Оригинал: "What Pretty Girls Get" by GoodbyeCrimson; запрос отправлен
Ссылка на оригинал: What Pretty Girls Get
Размер: мини, 2677 слов оригинала
Пейринг/Персонажи: Масао/Мегуми
Категория: гет
Жанр: романс
Рейтинг: от G до PG-13
Краткое содержание: Мегуми размышляет, почему все так плохо.
Примечание переводчика: стеб и глум

Задолго до того, как тьма обрушилась на тихую деревеньку Сотоба, в томящемся одиночеством сердце пятнадцатилетней Мегуми Шимизу назревала буря. Когда Мегуми была младше, она прогуливалась по деревне в вызывающих черных украшениях, чтобы выразить свое презрение отсталому селению и проживающим здесь деревенщинам. Но когда она повзрослела, оказалось практически невозможным одеваться под настроение каждый день. Все-таки ее любимым цветом был розовый, но она никогда не чувствовала себя достаточно веселой для того, чтобы ее настроение соответствовало розовому цвету.
«Я не понимаю», - думала она, царапая длинными розовыми ногтями кору ели, за которой она пряталась. Пятнадцатое февраля стало особенно печальной нотой в грустной песне ее жизни. Хотя накануне она и собиралась открыть свои чувства Натсуно Юки - который и так уже был осведомлен о них - она была слишком смущена и трусливо сбежала.
Она провела день, слишком погруженная во внутреннюю борьбу, чтобы замечать свою некрасивую подругу (если та вообще могла называться подругой). Мегуми была уверена, что День Святого Валентина не имеет никакого отношения к этой простодушной, вечно преследующей ее по пятам, девочке. Но к ее удивлению Каори размахивала коробкой шоколада, которую в тот день оставил на ее столе некий таинственный поклонник.

«Я не понимаю», - вновь подумала Мегуми, стиснув зубы, чувствуя, как будто кто-то задел ее драгоценную гордость. - «Я гораздо красивее Каори... зачем кому-то оставлять ей шоколад? Это ведь шутка, правда? Она не может на самом деле нравиться кому-то больше, чем я, не так ли?»
Натсуно закрыл окно, и, хотя его преследовательница не могла больше его наблюдать, она все еще смотрела в окно, пристально, как будто могла бы открыть его только силой своего желания.
«Я не понимаю эту деревню! Это не я странная... Это они все странные!»
Спустя некоторое время Мегуми отправилась домой, оставив свой пост под окном Натсуно, и прогуливаясь в темноте. Ночью было темно, как на дне пропасти, и она закрыла глаза, представляя, что грунтовая дорога, по которой она шла, была вымощена, деревянные здания превратились в небоскребы, а буддийские статуи - в уличные вывески и фонари. Она представляла себя неогранённым алмазом, прекрасным цветком среди жалких сорняков, ожидающим дня, когда ее прекрасный принц ответит ей взаимностью.
К сожалению, этому не суждено было случиться. Статуи на обочине не рухнули, а окна Натсуно так и остались закрытыми. И даже врата рая захлопнулись перед ней.
- Я... Я умерла? - спросила Мегуми, сидя на опушке леса наедине с очень странным незнакомцем. Она чувствовала себя неловко из-за летней жары и этих старомодных церемониальных одежд, в которых была похоронена.
Конечно же, он ответил утвердительно. Еще он пояснил, чем обернется ее воскрешение.
«Смотри, Каори. Наконец-то... Я лучше... Я лучшая! Я была избрана, чтобы восстать... Я слишком хороша для этой грязной деревеньки, я выпью ее до дна, а когда она исчезнет, уеду в город!» думала она, уносясь в мечтах все дальше.
Мегуми выпивала своих жертв с наслаждением. Она мстила за то, что они отвергали ее при жизни.
«Я всегда страдала в одиночестве, и не было никого, кто разделил бы мою любовь к моде, все только смеялись надо мной и дразнили меня. Это вы все странные! А я просто хотела быть красивой... Вы сделали меня изгоем!»
Так думала Мегуми, когда теплая кровь вытекала из ее жертв, окрашивая губы.
Прошло совсем немного времени перед тем, как она вновь встретилась с Масао. Эта встреча ее не порадовала.
- Убирайся отсюда! - пробормотала она, ударив долговязого парня по его отвратительной физиономии. - Ты позоришь всех шики! Даже не смог убить первую жертву, ты - слабак! Верно, Тацуми рассказал нам об этом! Ты слабак, Масао, ты должен был умереть совсем!
Масао схватился за покрасневшую щеку:
- Шимизу...
Ему показалось, что ее словесные и физические издевательства в последнее время стали особенно жестокими. Да что с ней такое? Масао не был хорошим человеком, его мало любили в его собственной семье, и даже его племяннику доставалось больше внимания. Он был уродлив, с его хитро блестящими маленькими глазками и слабым телом, которое было полностью лишено изящества, присущего Натсуно. Единственным другом Масао был Тору, но и тот, с появлением Натсуно, забыл про него.
- Ну что? Я собираюсь охотиться, ты идешь? - Мегуми оглянулась через плечо на своего жалкого спутника.
- Д-да, - он кивнул, с трудом поднимаясь на ноги, и поспешил следом. Ему нравилась Мегуми, несмотря на то, что он ненавидел Натсуно всей душой, а она всей душой Натсуно обожала.
Она была красива и сильна, и шла к своей цели с такой отчаянной безнадежностью, что для Масао трудно было не последовать за ней.
- На самом деле, я хотел бы зайти домой сегодня,- взволнованно предложил он.
- Хорошо. Будет интересно посмотреть, как ты хоть раз пробуешь что-то сделать, - засмеялись Мегуми, пропуская его вперед.

Двое восставших подростков отправились за своей порцией свежей крови. Раньше Мегуми бы никогда не осквернила себя компанией Масао, но теперь, под покровом ночи и бдительным оком луны, все поменялось.
- Ну же, Масао, - торопила Мегуми, облизывая губы в предвкушении.
«Этот червь наконец-то будет что-то делать», думала она, когда они сидели на дереве напротив окна на втором этаже дома Масао.
В доме громко разговарили, и, судя по доносившимся голосам, здесь вовсе не оплакивали недавнюю смерть сына.
- Чего ты ждешь?- проворчала Мегуми. – Убей их, ну же.
Как обычно нетерпеливая, она не будет удовлетворена, пока черная ночь не окрасится пронзительным красным цветом.
- Масао? Масао!- Она положила руку ему на плечо, с отвращением встряхивая замершего парня. «Если он опять сбежит, я скажу Тацуми! Это послужит ему уроком!» подумала она, но тут же почувствовала, что Масао дрожит. Она отпустила его сразу, с неприязнью понимая, что происходит.
- Я действительно хочу их убить, - Масао рыдал, слезы катились по его невзрачному лицу, и он отчаянно пытался убедить Мегуми в том, в чем сам был не до конца уверен. - Это все их вина! Они даже не оплакивали мою смерть, я умер в одиночестве в своей комнате, никто даже не заметил!
- Тогда ты должен убить их, идиот, - заметила Мегуми, как ни в чем не бывало, как будто его выбор был очевиден.
- Я знаю, Шимизу, - пробормотал он, - но...
- Легче убежать, да? - Мегуми спрыгнула с дерева. – Прекрасно. Как пожелаешь!
Высокие каблуки не помешали ей раствориться в темноте до того, как Масао смог бы ее догнать. Он остался сидеть на дереве, повторяя ее имя и не отводя глаз от окон своего бывшего дома. Он продолжал хныкать в одиночестве, покинутый и семьей, и безжалостной спутницей.

«Здесь мне никто не подходит».
Мегуми прикусила нижнюю губу, на мертвенно-бледной коже проступило пятнышко крови. Несмотря на свою чрезмерную гордость, она не так уж сильно заблуждалась, полагая, что никто в мире не может сравниться с ней. Она была сильной, независимой, решительной и уверенной в себе. Ее не удерживала бесполезная и скучная мораль, которой так дорожила остальная деревня. Она видела мир таким, каким он был: бесхозная золотая жила. Но думая, что сможет заполучить ее, она глубоко заблуждалась. Мораль, созданная обществом – лишь приятная иллюзия, для управления толпой. Зачем следовать иллюзиям? Она видела правду - ее собственные желания, и боролась за них. Она не просила о том, чтобы стать шики, но собиралась извлечь из этого максимум пользы.
Масао был слаб, в лучшем случае он мог стать лишь последователем. Все в деревне такие.
«Мне никто не подходит. Я лучше, чем остальные, они все слишком убогие».
Лишь об одном человеке Мегуми думала по-другому. Ее первая любовь, Натсуно. Он тоже отличался от остальных, она твердо знала это. В конечном счете, он ненавидел ее так сильно, что они даже становились похожи.

Мегуми резко остановилась, едва не поскользнувшись в грязи, когда заметила людей. Подавила сиюминутное желание убить и спряталась за елью, позволявшей наблюдать все из безопасного укрытия.
Каори и ее младший брат осторожно шли по улице, держа бейсбольные биты в руках. Каори что-то застенчиво говорила о своих отношениях.
«Что? Она говорит о парне? У Каори есть парень? Я умерла только пару месяцев назад... Когда же это случилось?»
Мегуми наморщила лоб.
«Погодите-ка... Разве Тацуми не говорил, что она вертелась рядом с Юки в последнее время? Эта... Эта сучка! Но она не могла... Или могла? Теперь, когда я мертва... Она пошла и украла Юки!»
Внутренний голос уговаривал броситься вперед, ударить Каори, вонзить жемчужно-белые клыки в ее шею, разорвать яремную вену...
Она бы с удовольствием смотрела, как эта плачущая уродина будет извиваться, умоляя о прощении, которое никогда не получит, или призывая помощь, которая никогда не придет. Еще можно обхватить эту слабую шею покрепче и выжать из нее всю жизнь до капли, глядя прямо в испуганные карие глаза в ожидании момента, когда сердце остановится навсегда.
Но Мегуми не смогла встретиться с ней лицом к лицу. Она повернулась на каблуках, исчезая в ночи - ярко-розовая вспышка среди бесцветных домов Сотобы.
- Ты ничего не заметил? - Каори напряглась, крепче обхватив биту.
- Нет, это все твое воображение, - зевнул Акира.
Для Каори ее умершая подруга была теперь лишь игрой воображения.

Мегуми не знала, куда она бежала. «Легче убежать... не так ли?»
Она была разочарована собственной слабостью. Ее длинные ресницы дрогнули, она прикрыла глаза, вспоминая, какой удивительно... свободной выглядела Каори. Что, если она всегда выглядела именно такой? Видела ли Мегуми это раньше?
«Каори всегда, всегда, была лучше меня! Она всегда была довольна своей жизнью в селе! Она так спокойно подчиняется и чувствует себя нормально в этих мешковатых старых спортивных штанах! И хотя я красивее... гораздо красивее... ее всегда любили! Как в День Святого Валентина... Это из-за ее характера! Вот и все! Это из-за ее доброго сердца!»
Каори никогда не будет так же красива, как Мегуми. Она никогда не будет такой же модной и уверенной в себе. И все же у Каори есть то, чего нет у Мегуми. С ней легко. Она внимательна к людям и скромна, ей не страшно признать, что есть кто-то лучше, и она никогда не хвастается, даже если есть, чем, и не злорадствует. Это чудесное качество - доброта, которая отличает Каори от Мегуми. От девушки, которой нет равных. От девушки, которая останется в одиночестве.

По крайней мере, Мегуми думала, что останется одна.
Именно тогда он буквально врезался в нее. Она влетела в дерево, широко открыв глаза и инстинктивно выставив руки перед собой, удержав парня, едва не упавшего сверху. Ее колени едва не подкосились от тяжести, и удивленный Масао пробормотал слова благодарности. От столкновения с ней он потерял равновесие и едва не упал, но он никогда не думал, что встретит ее руку вместо земли. Но как только он поблагодарил ее, Мегуми его отпутила, позволяя ему упасть на землю.

- Шимизу! - Он замолчал, глядя в ее глаза.
Слезы катились по ее щекам.
- Шимизу... - Масао не знал, что сказать. Он не умел утешать: жалость, которую он испытывал к себе, не позволяла ему замечать других. Он неловко поднялся, зная, что она, вероятно, ударит его, если он сделает что-то не так.
- Шимизу...
Он поступил импульсивно, просто сделав то, что видел в кино. Притянул ее к себе, удерживая рядом. Зажмурившись, он ждал, когда она оттолкнет его, или ударит между ног. Но она не двигалась.
«Она пахнет так хорошо... » - подумал он, краснея. Сладкий запах ее духов щекотал ноздри, ее тело прижималось к нему. Мегуми положила руку ему на грудь, и парень ослабить хватку, когда она посмотрела ему в глаза.

Это так и должно быть?
Ее глаза просили ответить.
Масао провел рукой по ее щеке, и слезы заблестели на его ладони. Он медленно наклонялся вперед с неуверенностью, и Мегуми быстро преодолела разделявшее их расстояние, поторопив его с поцелуем.
Это так и должно быть?
Она спросила еще раз, находя подтверждение в его нежном поцелуе.

Масао не знал, как обращаться с девушкой. Он не был уверен, как следует заботиться о других, но к Мегуми он все-таки кое-что чувствовал, и когда кто-то влюблен, все остальное просто происходит естественным образом. У них было больше общего, чем Мегуми могла бы себе признаться. Он был отвратителен, а она была королевой красоты, но они оба никогда не были любимы. Ее мертвое застывшее сердце чувствовало ту же боль. Они стали изгоями в единственном доме, который у них когда-либо был.

Несмотря на всю свою гордостью, Мегуми никогда не смогла бы встречаться с городским парнем. Она не была доброй или скромной, она была такой, какой сама могла себя уважать. Она сделала все, что могла, но необыкновенные девушки не встречаются с прекрасными принцами. Они встречаются с теми, кто может понять их, признать их господство и уважать их силу. С людьми, которые не будут смеяться над их маленькими слабостями, но будут понимать и тихо утешать их.
Красивые девушки не остаются с прекрасными принцами. Они остаются с неумелыми девственниками.

@темы: перевод, ФБ - 2012, Shiki, fanfiction